Почему россия потерпела поражение в крымской войне можно ли было избежать

Крымская война: почему Россия её проиграла

Весной 1854 года Британия и Франция объявили Российской империи войну. Это стало началом коренного перелома в Крымской войне. Именно с этого момента начался отчет конца и заката некогда могущественной Российской империи

Переоценка могущества

лай I был убежден в непобедимости Российской империи. Успешные военные операции на Кавказе, в Турции и Средней Азии породили у российского императора амбиции по отделению балканских владений Османской империи, а также веру в могущество России и её способность претендовать на гегемонию в Европе. Барон Штокмар, друг и воспитатель принца Альберта, мужа королевы Виктории в 1851 году писал: «Когда я был молод, то над континентом Европы владычествовал Наполеон. Теперь дело выглядит так, что место Наполеона заступил русский император и что по крайней мере в течение нескольких лет он, с другими намерениями и другими средствами, будет тоже диктовать законы континенту». Примерно так думал и сам Николай. Ситуацию усугубляло и то, что он был всегда окружен льстецами. Историк Тарле писал о том, что в начале 1854 года в Прибалтике в дворянских кругах распространялось в многочисленных экземплярах стихотворение на немецком языке, в первой строфе которого автор обращался к царю со словами: «Ты, у которого ни один смертный не оспаривает права называться величайшим человеком, которого только видела земля. Тщеславный француз, гордый британец склоняются пред тобой, пылая завистью, — весь свет лежит в преклонении у твоих ног». Не удивительно поэтому, что Николай I горел амбициями и рвался осуществить свои замыслы, стоившие России тысяч жизней.

Разгул казнокрадства

Расхожей стала история про то, как Карамзина попросили в Европе рассказать в двух словах о ситуации в России, но ему не понадобилось и двух слов, он ответил одним: «Воруют». К середине XIX века ситуация не изменилась в лучшую сторону. Казнокрадство в России приобрело тотальные масштабы.

Тарле цитирует современника событий Крымской войны: «В русской армии, стоявшей в 1854-1855 годах в Эстляндии и не бывшей в соприкосновении с неприятелем, большие опустошения производил объявившийся среди солдат голодный тиф, так как командующий состав воровал и оставлял рядовых на голодную смерть».

одной европейской армии ситуация не была такой аховой. Николай I знал о масштабах этого бедствия, но поделать с ситуацией ничего не мог. Так, он был ошеломлен делом директора канцелярии инвалидного фонда Политковского, который украл из бюджета больше миллиона рублей. Масштабы коррупции во время Крымской войны были таковы, что восстановить дефицит казны у России получилось только через 14 лет после подписания Парижского договора.

Отсталость армии

м из роковых факторов поражения Российской империи в Крымской войне стала отсталость вооружения нашей армии. Она проявилась ещё в 8 сентября 1854 года во время сражения на реке Альме: русская пехота была вооружена гладкоствольными ружьями с дальностью стрельбы в 120 метров, тогда как англичане и французы имели нарезные штуцеры с дальностью стрельбы до 400 метров. Кроме того, на вооружении русской армии были орудия с различными калибрами: 6-12-фунтовые полевые пушки, 12- 24-фунтовые и пудовые осадные единороги, 6,12,18,24-и 36-фунтовые бомбовые пушки. Такое количество калибров значительно осложняло снабжение армии боеприпасами. Наконец, у России практически не было паровых кораблей, а парусные корабли пришлось затопить у входа в Севастопольскую бухту, что было, очевидно, крайней мерой сдерживания противника.

Негативный образ России

В годы правления Николая I Российская империя стала претендовать на звание «жандарма Европы». В 1826-1828 годах к России отошли Эриванское и Нахичеванское ханства, на следующий год, после войны с Турцией, к России было присоединено восточное побережье Черного моря и устье Дуная. Продожалось и продвижение России в Средней Азии. К 1853 году русские вплотную подошли к Сыр-Дарье.

Также Россия выказывала серьезные амбиции в Европе, что не могло не раздражать европейские державы. В апреле 1848 года Россия и Турция Балтилиманским актом ликвидировали автономию Дунайских княжеств. В июне 1849 года при помощи 150-тысячной русской экспедиционной армии была подавлена венгерская революция в Австрийской империи. Николай I уверовал в свое могущество. Его имперские амбиции превратили Россию в жупел для передовых европейских держав. Образ агрессивной России стал одной из причин сплочения Британии и Франции в Крымской войне. Россия стала претендовать на гегемонию в Европе, что не могло не сплотить европейские державы. Крымскую войну принято считать «предмировой».

ия оборонялась на нескольких фронтах — в Крыму, в Грузии, на Кавказе, Свеаборге, Кронштадте, на Соловках и Камчатском фронте. Фактически Россия воевала в одиночку, на нашей стороне выступали незначительные болгарские силы (3000 солдат) и греческий легион (800 человек). Настроив всех против себя, проявляя ненасытные амбиции, по факту Россия не обладала запасом мощности, чтобы противостоять Англии и Франции. Во время Крымской войны в России ещё не было понятия о пропаганде, тогда как англичане вовсю использовали свою пропагандистскую машину для нагнетания негативного образа русской армии.

Провал дипломатии

Крымская война показала не только слабость российской армии, но и слабость дипломатии. Мирный договор был подписан 30 марта 1856 года в Париже на международном конгрессе с участием всех воевавших держав, а также Австрии и Пруссии. Условия мира были для России откровенно невыгодными. По условиям договора Россия возвращала Турции Карс в обмен на Севастополь, Балаклаву и другие города в Крыму, захваченные союзниками; уступала Молдавскому княжеству устье Дуная и часть Южной Бессарабии. Черное море объявлялось нейтральным, но Россия и Турция не могли там держать военный флот. Россия и Турция могли только содержать по 6 паровых судов по 800 т. и 4 судна по 200 т. для несения сторожевой службы.

верждалась автономия Сербии и Дунайских княжеств, но верховная власть турецкого султана над ними сохранялась. Подтверждались ранее принятые положения Лондонской конвенции 1841 года о закрытии проливов Босфор и Дарданеллы для военных судов всех стран, кроме Турции. Россия обязывалась не сооружать военных укреплений на Аландских островах и в Балтийском море. Покровительство турецким христианам было передано в руки «концерна» всех великих держав, то есть Англии, Франции, Австрии, Пруссии и России. Наконец, трактат лишал нашу страну права защиты интересов православного населения на территории Османской империи.

Невежество Николая I

Многие историки связывают главную причину поражения в Крымской войне с фигурой императора Николая I. Так, русский историк Тарле писал: «Что касается слабых его сторон как руководителя внешней политики империи, то одной из главных — была его глубокая, поистине непроходимая, всесторонняя, если можно так выразиться, невежественность». Русский император совсем не знал жизни в России, он ценил палочную дисциплину, а любое проявление самостоятельного мышления им пресекалось.

Федор Тютчев так писал о Николае I: «Для того, чтобы создать такое безвыходное положение, нужна была чудовищная тупость этого злосчастного человека, который в течение своего тридцатилетнего царствования, находясь постоянно в самых выгодных условиях, ничем не воспользовался и все упустил, умудрившись завязать борьбу при самых невозможных обстоятельствах».

м образом, можно сказать, что Крымская война, обернувшаяся катастрофой для России, была вызвана личными амбициями императора, склонного к авантюрам и стремящегося максимально расширить границы своей власти.

Амбиции пастыря

Одной из главных причин Крымской войны стал конфликт между православной и католической церковью в решении вопроса о «палестинских святынях». Здесь столкнулись интересы России и Франции. Николай I, не признавший в Наполеоне III законного императора, был уверен, что России придется воевать только с «больным человеком», как он называл Османскую империю. С Англией российский император надеялся договориться, а также рассчитывал на поддержку Австрии. Эти расчеты «пастыря» Николая I оказались ошибочными, а «крестовый поход» обернулся для России настоящей бедой.

Источник

Почему русские проиграли Крымскую войну

165 лет назад, 10 сентября 1855 года, англо-французские войска вошли в Севастополь. Эпопея отчаянной обороны города завершилась. Шла к концу и Крымская война — один из немногих конфликтов, проигранных Россией не просто так, а с оглушительным треском. Почему так получилось?

Фото: «Балаклавское сражение». Ричард Вудвиль, 1897 год»Балаклавское сражение». Ричард Вудвиль, 1897 год

Головокружение от успехов

XIX век для Российской империи начался не так уж и плохо. Тяжелая и опасная Отечественная война в итоге обернулась не болезненным и унизительным поражением от Наполеона, а походом в Европу и становлением в качестве «жандарма Европы». Россия вела довольно успешные войны, громя то Персию, то Турцию, то спасая австрийского императора от революционных поветрий в Венгрии.

Россия была доминирующей сухопутной силой в Европе. Будущее казалось предопределенным — империя будет расширяться и расширяться. Была намечена большая цель — постепенно «разделать» дряхлеющую на глазах Османскую империю и завладеть Константинополем. Освободить оскверненный мусульманской державой Царьград — не только культурное событие величайшего значения, но и ключ к заветным стратегическим проливам, ведущим из Черного в Средиземное море.

Ощущение военного превосходства расслабляло и притупляло чутье. Поэтому, когда Николай I в начале 1850-х в очередной раз подступился к слабеющей Турции, через некоторое время он с изумлением обнаружил, что имеет дело не только с османами, но и с целой коалицией европейских держав. Главными заводилами были Англия и Франция — старые враги нашли в себе силы объединиться перед лицом набравшей опасную силу России. Другие или присоединялись к союзникам, или держали нейтралитет — причем зачастую ничуть не дружественный. Началась большая война.

Печальная реальность

В этой войне Россия оказалась в изоляции — но делать было нечего. Пришлось стиснуть зубы и сражаться. Далеко не везде дела шли плохо — например, удалось отбить англо-французскую атаку на Камчатку. Командующий неприятеля, контр-адмирал Дэвид Прайс, вышел из строя в самом начале сражения весьма экзотическим способом — случайно застрелился из собственного пистолета, а принявший командование штурмом один из капитанов с задачей не справился. Хорошо шли дела и на Кавказе — там сражаться предстояло со слабыми турками, а не с европейцами, и русские успешно брали одно укрепление за другим.

Но основные действия развернулись в Крыму — главные силы союзников направились именно туда. Расчет был прост — выбрать по-настоящему ценный для русских пункт, до которого удобно добраться, используя тотальное превосходство на море, и ударить там. Это будет достаточно болезненным, чтобы принудить Николая I к вынужденному миру. Правда, никто не рассчитывал застрять в Крыму на годы — предполагалось, что экспедиция будет относительно недолгой. Но развернувшиеся под Севастополем события стали болезненной неожиданностью для всех участников.

В некоторой степени шокированные необходимостью воевать с целой коалицией, русские с печалью осознали, что они, кажется, зря почивали на лаврах все это время. За неполные полсотни лет — с блистательных побед Наполеоновской эпохи — военная техника здорово шагнула вперед. Усилилась артиллерия, появилось массовое нарезное вооружение, флоты мира стали обзаводиться паровыми двигателями. Нельзя, конечно, считать, что в российских вооруженных силах все это игнорировалось, и армия с флотом подошли к началу Крымской войны полностью архаичными. Были и пароходофрегаты, и «нарезняк», и прочие новинки. Проблема была в другом — у противника их было больше. Да, не везде сразу, да, не на сто процентов. Но — больше.

Громить неприятельские армии по частям в поле на решающем театре войны при таком техническом превосходстве было практически невозможно. Оставалось только пользоваться силой укреплений — то есть, изо всех сил держать обстреливаемый и штурмуемый Севастополь. Развернувшаяся позиционная война шла на новом техническом уровне и напоминала генеральную репетицию Первой мировой. Винтовочные пули и артиллерийские бомбы с гранатами создавали непрерывный звуковой фон — он стал настолько привычным, что, когда на какое-то время стрельба прекращалась, людям даже становилось не по себе.

Но больше всего на нервы давил не «передок», а лазареты и перевязочные пункты. Пожалуй, именно к середине XIX века военно-полевая медицина поставляла наиболее пугающие картины. Индустриальная война беспрерывным потоком поставляла огромное количество раненых. Доктора были умелы достаточно, чтобы пациенты не помирали сразу. Поэтому они заполняли собой все койки. Но при этом недостаточно, чтобы они массово выздоравливали.

Первые обезболивающие еще только начали входить в моду. Даже когда их хватало, суеверные солдаты (и особенно матросы) отказывались от хлороформа. А многие командиры продолжали относиться к военным врачам подозрительно, считая, что они «не лечат, а калечат», или, наоборот, что «нечего подсаживать армию на лекарства, это ее только размягчает». Глобально ситуацию не спасали даже волонтерские усилия светил хирургии вроде доктора Пирогова.

На той стороне, как правило, были те же проблемы, но ресурсов там было куда больше. Позиционную войну выигрывает тот, у кого больше ресурсов — и поэтому Севастополь в итоге все-таки был захвачен. Полгода спустя обидным и болезненным поражением завершилась и война в целом.

Надо что-то делать

Умелая игра дипломатов позволила минимизировать последствия проигранной войны — несмотря на обидные условия вроде демилитаризации Черного моря, Россия даже сохранила занятый противником Севастополь. Но ожидания и реальность разошлись настолько далеко, что всем стало ясно — в империи накопилось столько проблем, что увернуться от решения на этот раз точно не выйдет.

Понимание этих проблем привело, например, к продаже Аляски — Крымская война и попытка захвата Камчатки наглядно показали, что удерживать заморские владения будет гораздо сложнее, чем кажется — проще продать. Причем американцы в этой самой Аляске особой пользы тогда еще не видели, и для успешной продажи пришлось раздать немало взяток. Какие именно были проблемы? Ну, конечно, то самое техническое отставание, повлекшее за собой реформы армии и флота. Еще опрометчивость решений — будь Николай I осмотрительнее, он бы не влез в войну против всех. В будущем руководство страны стало вести себя куда осторожнее.

Но главным было даже не это. Союзники победили из-за технического превосходства, но не только. Силу русских укреплений они нивелировали отлично поставленной логистикой — у противника имелось достаточно снарядов, чтобы подавить русскую артиллерию, достаточно провизии, чтобы войска были сыты, достаточно свежих резервов, чтобы выслать подкрепление, и так далее. Таков был лик индустриальных войн — храбрость и желание воевать все еще были необходимым условием для победы, но итог сражений решало грамотно поставленное снабжение. А именно с этим в Российской империи и были проблемы.

Аграрная страна отчаянно нуждалась в индустриализации. Нужны были новые заводы, фабрики, железные дороги, чтобы быстро доставлять в любую точку страны подкрепления и боеприпасы, и опередить неприятеля в наращивании сил. Все это мог дать только капитализм, основанный на свободном труде — производство, основанное на сложных процессах и технических устройствах, в массе было нельзя доверить крепостным. Требовалось освободить крестьян, причем массово и с землей — чтобы быстрее нарождался стабилизирующий социальные процессы средний класс, чтобы быстрее шли капиталистические процессы, чтобы капитал был национальный, а не иностранный.

Но освободить с землей — значило наступить на интересы помещиков, очень влиятельной страты в обществе. Сил и политической воли для этого не нашлось, и крестьянский вопрос был разрешен лишь отчасти — львиная доля элементов крепостной зависимости сохранилась на долгие десятилетия. Поздний старт не дал пройти запущенным процессам. К моменту, когда Столыпин просил у провидения десяток-другой «спокойных лет», у России уже не было этого времени — оно было безвозвратно упущено.

И в начале XX века империя вновь наступила на старые грабли — и тем самым определила свою судьбу.

Источник