Можно ли есть плутоний

Родители мальчишек должны быть готовы к различным чрезвычайным ситуациям со своими чадами, не помешает даже знать, что делать, если ваш сын нашел плутоний.

Как выглядит плутоний

Для начала нужно представить, как будет выглядеть то, что предстоит найти вашему сыну. Это очень-очень тяжелый металл серебристого цвета в виде порошка, который ослепительно блестит, если его почистить. Но благодаря своим электроотрицательным свойствам, блестящим он остается недолго: сначала тускнеет, затем покрывается светло-желтой пленкой, которая постепенно превращается в темно-пурпурную.

Что делать, если ваш сын нашел плутоний?

Подумать, что еще может выглядеть примерно так же, как серебристо-белый порошок, потому что нельзя найти плутоний возле качелей или горки. И даже если лазить по стройке, то мальчишка скорее станет хозяином куска проволоки или гвоздя, чем горсти плутония.

Если все же ребенок принес домой то, что по вашим представлениям и является описанным тяжелым металлом, нужно срочно звонить в полицию или местный отдел МЧС, ведь вещество это радиоактивное, опасное, которое необходимо быстрее изъять и спрятать подальше.

Реагировать на “находку” нужно мгновенно. Это не та жизненная ситуация, в которой можно позвонить подруге и узнать, что делать, если банки с огурцами взорвались. Ведь огурцы, даже прокисшие, опасны как максимум острой диареей. А если хватит ума не есть их после того, как сорвало крышку, то и вообще здоровью они не помеха.

Влияние плутония на организм человека

Плутоний (Pu) не так безобиден, как прокисшие огурцы. Он является тяжелым металлом, следовательно, должен быть химически токсичным веществом. Однако это его свойство описано мало, поскольку основная опасность кроется в радиотоксичности. Токсичность его обусловлена альфа-радиоактивностью.

Альфа-частица опасна для организма, только в случае, когда ее источник находится в теле человека. Проще говоря, чтобы проявилось радиоактивное действие, металл этот нужно проглотить. Снаружи Pu действует на человека нейтронами и гамма-лучами, но сильного вреда не причиняет из-за их малого уровня.

Альфа-частицы в человеческом теле повреждают только те ткани, с которыми непосредственно контактируют. При высоком уровне облучения развивается острое отравление и сразу проявляется токсический эффект. Низкий уровень облучения повреждает организм постепенно, формируя предрасположенность к раковым заболеваниям.

В пищеварительном тракте Pu всасывается плохо. Даже если принять металл в виде растворимой соли, то она не стремится всасываться, а перемешивается с кишечным содержимым. Из загрязненной воды много плутония в организм не попадет, он осаждается из водных растворов, образуя нерастворимые соединения.

Чтобы умереть от острого облучения за несколько дней или неделю, нужно съесть 500 мг Pu. При этом он должен быть в хорошо измельченном виде. Смерть от отека легких в срок до 10 дней грозит индивидуумам, вдохнувшим 100 мг плутония в легкие. Меньшие дозы Pu в организме создают благодатную почву для появления и прогрессирования раковых болезней.

А нужен ли людям

Изотоп 239Pu применяют в виде ядерного топлива для энергетических реакторов, которые работают на быстрых и тепловых нейтронах. Незаменим изотоп 239Pu и при производстве ядерного оружия.

Атомные электростанции, разбросанные по земному шару, производят около 15% всей производимой в мире электроэнергии.

Атомные электрические батарейки, содержащие Pu-236, имеют срок службы до 5 лет. Медики используют такие батарейки в кардиостимуляторах, которые вшиваются в грудную клетку больных и заставляют сердце сокращаться.
Pu-238 – незаменимый источник питания для космических аппаратов, которые люди используют для изучения космоса.

Увлекательные факты

Любознательным мальчишкам можно рассказать запоминающиеся факты про плутоний, который им вряд ли посчастливится найти в реальной жизни.

•Сильно накапливают этот элемент морские организмы, накапливающая способность уменьшается в ряду смешанный планктон – водоросли – желудок рыб – морские звезды – кости рыб.

•Pu-244 – это долгожитель среди изотопов трансурановых элементов. Его период полураспада составляет 82,8 миллиона лет!

•Если добавить плутоний в сплав, получается отливка без единой трещинки. Это свойство активно используют металлурги.

• Заряды ядерных бомб делают из плутония. Металл настолько тяжелый, что маленький шарик из плутония, который можно спрятать в кубике 10*10 см, весит 5-6 килограмм.

Каждому родителю хочется пожелать, чтобы их сын плутоний не находил и домой не приносил, а мирно играл с более безобидными игрушками.

Видео: Плутоний-239 из РИД-1

«ПРАВДА.Ру» не раз писала о попытках экологов и правозащитников противодействовать планам реализации так называемой плутониевой программы в России. Сегодня об опасностях, таящихся в этом уже утвержденном проекте, рассказывает директор Центра ядерной экологии и энергетической политики Международного Социально-экологического Союза Лидия Попова.

— Лидия Владимировна, в последнее время в России и в США все чаще вспыхивают дискуссии вокруг так называемой плутониевой программы. Не могли бы Вы пояснить нашим читателям, в чем суть этой программы?

— На самом деле дискуссии шли все 90-е годы и вплоть до 2000 г., когда президентами США и России было подписано соглашение об утилизации излишков оружейного плутония, высвобождающегося при демонтаже ядерных боеголовок. В 90- годы состоялось множество двусторонних и многосторонних встреч между экспертами и политиками, с участием общественности и без нее, встречи «зеленых», на которых обсуждалось, что же делать с тем плутонием, который не будет находиться в ядерном оружии. Эксперты Минатома и Департамента энергетики США, а также французские и британские специалисты, связанные с ядерной энергетикой, настаивали на «сжигании» оружейного плутония в реакторах атомных электростанций в виде МОКС-топлива (смешанного оксидного уран-плутониевого топлива). Эксперты, независимые от ядерной индустрии, а также экологи-общественники предлагали излишки плутония иммобилизовывать, т.е. остекловывать оружейный плутоний в смеси с радиоактивными отходами или без них или заключать его в керамические матрицы.

В результате, Россия объявила, что 34 тонны излишков оружейного плутония будут переведены в МОКС-топливо для утилизации в реакторах ВВЭР-1000 и в реакторах на быстрых нейтронах. США объявили, что они выбирают т.н. двойной путь и часть излишков оружейного плутония будет переведена в МОКС-топливо, а часть иммобилизована. Правда, оказалось, что плутоний, подлежащий иммобилизации, это некондиционный плутоний, загрязненный разными примесями, и его не так уж и много. Основная часть излишков оружейного плутония в США также предназначена для изготовления МОКС-топлива. В этом смысл плутониевой программы в рамках разоружения. Для России понятие плутониевой программы имеет более широкий смысл. Как неоднократно уже в течение 40 лет заявляли чиновники и специалисты Минатома, в СССР и в России принята концепция замкнутого топливного цикла, что означает строительство новых реакторов типа ВВЭР и быстрых реакторов, новых заводов по переработке отработавшего ядерного топлива (ОЯТ), производство все новых и новых объемов плутония и вовлечение его в топлливный цикл атомной энергетики. Т.е. для России плутониевая программа означает разорительную ядерную экспансию. Придется забыть и об энергосбережении, и об альтернативной энергетике.

— Экологи утверждают, что плутониевая программа опасна для окружающей среды и, кроме того, представляет серьезную угрозу ядерному нераспространению. Так ли это?

— Да, это так. Плутоний — элемент, практически исчезнувший с поверхности Земли миллионы лет назад. Биосфера с ним не знакома. Он не включен в метаболизм живых существ. Можно сказать, что это рукотворный элемент. Вместе с тем, это один из самых опасных радиотоксичных элементов, ничтожные количества которого, осев в организме человека или животного, могут вызвать злокачественные поражения костной системы, печени, лимфатических узлов, кишечника. При широком вовлечении плутония в коммерческий сектор (в производство электроэнергии) возрастает количество его перевозок и операций с ним, а значит и возрастает вероятность его попадания в окружающую среду. При аварии на реакторе, загруженном МОКС-топливом, последствия для окружающей среды и населения будут гораздо хуже, чем при аналогичной аварии на реакторе, загруженном урановым топливом.

Кроме того, оружейный плутоний (с большим содержанием изотопа плутония-239, период полураспада 24 500 лет) является расщепляющимся материалом и пригоден для изготовления атомной бомбы. Кроме того, исследования показали, что ядерное взрывное устройство можно сделать и из реакторного плутония, который выделяется из ОЯТ на заводе по переработке облученного топлива. Поэтому увеличение количества перевозок и операций с плутоний-содержащими материалами увеличивает риск их хищений и попадания в руки террористов и диверсантов, что подрывает режим ядерного нераспространения. Кроме того, МОКС-топливо не решает проблемы «избавления» от плутония. В отработавшем МОКС-топливе опять будет содержаться плутоний, только такое ОЯТ будет еще более «горячим».

— А каковы аргументы сторонников программы? Ведь ее приняли на межгосударственном уровне, значит, сочли, что основания для этого вполне серьезные?

— Аргументы сторонников плутониевой программы базируются на необычайно высокой энергетической емкости плутония. Поэтому специалисты-ядерщики не могут представить, что такой ценный материал, для создания которого были затрачены ТАКИЕ материальные и людские ресурсы, будет уничтожен или испорчен при иммобилизации. Они считают, что лучше уж его «сжечь» в реакторе и получить электроэнергию. Хотя слово «сжечь», часто употребляющееся атомщиками, вовсе не отражает тот сложный во всех смыслах процесс, который связан с утилизацией плутония, от момента изготовления плутониевого топлива до момента обращения с радиоактивными отходами. Как всегда, специалисты утверждают, что технически утилизация плутония в реакторах атомных электростанций не представляет проблем. Хотя как физики они прекрасно знают, что «если событие вероятно, оно происходит». Однако, президенты прислушиваются к индустриальным и академическим экспертам (тоже связанным с промышленностью), а не к общественности, представляющей интересы населения.

— Существует ли научно обоснованная альтернатива плутониевой программе?

— Да, это иммобилизация излишков оружейного плутония. Разработаны различные методы иммобилизации, по надежности и экономике сопоставимые с МОКС-программой, а некоторые расчеты показывают, что иммобилизация даже дешевле. На мой взгляд, МОКС-программа таит много опасностей, в том числе и социально-политических (усиление жандармской функции государства и ущемление гражданских свобод), но и технологии иммобилизации требуют дополнительных исследований и апробации. У иммобилизации тоже есть свои недостатки. Пока все международные усилия должны быть направлены на контроль за сохранностью плутония, т.е. строительство современных хранилищ расщепляющихся материалов, их охрану и контроль за сохранностью этих материалов. Хотя хранение плутония — тоже дорогое удовольствие. Тем более не нужно производить и выделять его во все возрастающих количествах. Нужно вести поиск новых технологий, полностью безопасных для окружающей среды и человека — ведь речь идет об одном из самых опасных и коварных элементов. На это также должны быть направлены международные усилия.

— Какие меры предпринимают общественные экологические и правозащитные организации для того, чтобы убедить политиков отказаться от опасной программы и привлечь к этой проблеме внимание общественности? Удалось ли в этом достичь каких-либо успехов?

— В ответе на первый вопрос я сказала, что сейчас уже неправомерно говорить о дискуссиях. Решение принято. Можно говорить о противостоянии экологической общественности и специалистов и чиновников ядерной индустрии. Вопрос о финансировании российской плутониевой программы (оцененной в более чем 2 миллиарда долларов) готовится к каждой встрече восьмерки и почти на каждой встрече обсуждается. Во время каждой встречи экологи проводят акции и выпускают петиции и пресс-релизы, привлекающие средства массовой информации (а значит, и общественности) к проблеме утилизации плутония, и призывающие политиков отказаться от МОКС-программы (т.е. плутониевой программы). Пока «успех» (скорее, хорошая новость) заключается в том, что восьмерка денег наскрести на Россию не может, а у самой России денег на реализацию плутониевой программы не хватает. Других дыр много.

Вряд ли кто-нибудь мог предположить, что довольно заурядный инцидент, каковым по большому счету является история с плутонием, изъятым у гражданина Германии, пассажира рейса Москва — Мюнхен компании «Люфтганза», займет умы всех высших лиц Европы и примет явно политический характер. Создается впечатление, что шумиха вокруг этого происшествия кому-то очень выгодна. Но есть ли шансы украсть в России плутоний?

ОБРАТИМСЯ к авторитетному специалисту-физику. Свое имя он предпочел не обнародовать:

— Существуют 3 источника возможной кражи радиоактивных материалов. Это радиохимические комбинаты, где из обогащенного урана получают плутоний — начинку для атомных бомб.

Второй теоретический источник — войска, особенно те, где происходит демонтаж ядерных ракет. Там также речь идет о плутонии. И третий источник — НИИ.

Работают в них преимущественно с солями урана и его низко- и среднеобогащенными изотопами. Бомбу из них не сделаешь.

— Сколько плутония достаточно для проведения ядерного взрыва?

— При определенных условиях достаточно и 1 кг. Поэтому на тех предприятиях, где его вырабатывают, разрешается иметь только 1 кг плутония на рабочем месте.

Рабочее место на радиохимическом комбинате — это бокс, закрытая камера, опечатанная 7- м отделом, который следит за сохранностью продукции.

— Можно ли вынести плутоний с предприятия?

— Вы приходите в санпропускник и раздеваетесь догола. Идете в душ, затем надеваете новое белье и идете в цех. Проходите несколько военных постов с датчиками. Если вы плохо помылись после работы в цехе и, скажем, на пальцах у вас что-то осталось, вас «засекут». Так что на гражданских объектах, где производят плутоний, украсть его с территории нельзя даже теоретически.

Можно скрыть от человеческих глаз несколько граммов плутония — например, в заднем проходе, — но для датчиков и это не проблема. Потом — кому охота облучать этот самый проход? Я не могу ничего сказать о военных объектах на Украине и в Белоруссии, где идет демонтаж ракет с ядерными боеголовками. Но едва ли у офицеров «хватит ума» отпилить кусочки боезаряда. Это самоубийство.

— Что такое 1 кг плутония на комбинате?

— Примерно 2-литровая банка пористого или гранулированного металла.

— И все же, где можно стащить радиоактивный материал у нас в России?

— Теоретически — в НИИ. В Москве, например, это Курчатовский институт и «девятка» — также московский НИИ. В «девятке» классические 4 кг плутония не наберешь. В Курчатовском — вполне возможно. У них есть свой реактор. Год назад было много безобразий. В сейфах хранилось столько емкостей с ураном-235, что все могло взлететь на воздух в любой момент. Лежал даже обогащенный до 36% — уран-235. Но последние полтора года там сильно ужесточили все требования по секретности и безопасности. Что- либо стащить сегодня невозможно. Положение улучшилось с появлением ГАН — Госатомнадзора. С ним связаны какие-то подвижки с физикой хранения ядерных материалов.

— В чем была опасность хранения урана в сейфах?

— В том, как это происходило. Например, в бочонке хранилось 2 кг обогащенного урана. Другой такой бочонок мог стоять не ближе 200 мм. А они стояли рядом. Не дай Бог, случись пожар…

— Курчатовский институт мог взлететь на воздух?

— Любой институт.

— И много их таких?

— Только в Москве — 5 — 7.

— То есть можно было стащить из НИИ порошок обогащенного урана?

— Сколько угодно.

— А может ли террорист сделать из порошка бомбу?

— Нет. Это очень сложно. Нужно иметь ядерный реактор, ускоритель. Но террорист может загадить этим порошком большую территорию. Не надо ничего взрывать. Например, здание торгового центра в Нью-Йорке пришлось бы дезактивировать лет десять.

— В Германии поймали злодеев с радиоактивным порошком. Можно ли определить место его происхождения?

— Естественно. Исходное сырье всегда различается. Например, двуокись урана-238 мы получали из усть-каменогорского и электросталевского сырья. Так вот, при одной и той же технологии разница в сырье была очевидна.

Так что методика определения места, откуда происходит сырье, проста.

— Много ли лабораторий, где работают с радиоактивными материалами?

— В НИИ — десятки лабораторий. В лаборатории — несколько групп. И все работают с ураном. Но едва ли найдутся сегодня желающие губить здоровье и выносить эту — в общем-то — гадость. Доза — обеспечена, да и срок тоже.

* * *

Немецкая пресса еще за две недели до случившегося писала о нескольких случаях хищения плутония с российских предприятий, о которых ничего не знали ни наша Федеральная служба контрразведки, ни Минатомэнерго, а потом «неожиданно» контрабандный плутоний «всплывает» именно в Германии. В чем дело?

Есть версия, что большинство дел с контрабандой радиоактивных материалов ведется германскими спецслужбами именно методом «подставок» — с помощью подсадных продавцов или покупателей. С одной стороны, их ретивость вполне объяснима — Германия напугана чернобыльским облачком и набирающим обороты международным терроризмом. Но, с другой стороны, возникает вполне закономерный вопрос — а почему подсадными не могли оказаться одновременно и покупатель, и продавец?

Похоже, кому-то очень хотелось, чтобы обнаруженный плутоний оказался именно российским. В этом случае Россию автоматически можно было бы объявить неспособной контролировать свои ядерные запасы и технологии и тем самым заставить ее смириться с контролем извне — вплоть до того, что на КПП Арзамаса-16 будет сидеть сержант Джон или унтер-офицер Дитрих. О передовых технологиях и государственных тайнах в этой области нам тогда придется забыть, так как они тут же станут достоянием стран- конкурентов.

И в этом случае решимость наших спецслужб и дипломатов на корню пресечь попытки навязать нам этот контроль очень даже похвальна.

Тем более, как показали исследования атомной лаборатории в Лос-Аламосе (США), изъятый радиоактивный материал представляет собой известную смесь «мокс», которая используется в ядерных реакторах Бельгии, Германии, Франции и Японии, но никак не в России. Более того, по данным американских экспертов, в России даже еще не разработана технология применения этой смеси.

Понять тревогу западных государств можно. В самом деле, терроризм процветает, взрываются 100-этажные торговые центры, а тут еще постоянные упоминания о «русской мафии» в сочетании с «русским бардаком». Для полного счастья только ядерной угрозы не хватает… Действительно, сотрудничество спецслужб разных стран необходимо. И, как заявил руководитель ФСК С. Степашин, Россия готова к такому сотрудничеству. Только не надо никого выставлять дикарями с ядерной кнопкой…

Смотрите также:

• Академик Н. Анфимов. О предателях и секретных ученых →
• КАК ИДЕТ ПЕРЕСТРОЙКА. НАУКА: ПОИСК НОВЫХ ПУТЕЙ →
• Ресурсосберегающие технологии →