Можно ли быть только учителем литературы

Публикуем статью Полины Куренковой, 23-летней учительницы литературы и русского из московской общеобразовательной школы. О самом смешном, грустном и восхитительном в работе молодого учителя.

Когда я начала работать в школе, сразу обнаружилось, насколько много вокруг учителей мифов — причём среди взрослых людей. Недавно мой папа спросил, чем я занимаюсь на каникулах: в его детстве учителя любили повторять, что они-то в отличие от школьников не отдыхают, а работают, а что именно делают, он так и не узнал.+

Расскажу, как всё на самом деле устроено: почему учителю необходимо разбираться в мемах и полезно быть зарегистрированным Вконтакте, сколько длится рабочий день и как же мы всё-таки проводим каникулы.

Рабочий день

Кажется, что учителя работают не так много: часов до трёх; а потом вроде бы свобода, счастье, личная жизнь. Но это иллюзия. Во-первых, учителя работают не с десяти, а с восьми. Уроки начинаются в половину девятого, но надо ещё совершить всякие приготовления: открыть класс, проветрить его, настроить технику.

Некоторым достаётся утреннее дежурство на первом этаже: почему нет карточки, где сменка, не кидаемся куртками, не задерживаем проход. Это довольно однообразно, но надо быть бдительным: посторонние типа домашних котов в школу проникают редко, а вот получить рюкзаком опаздывающего семиклассника по лицу можно вполне неиллюзорно. Ходи потом неделю с синяком.

Во-вторых, в 15—16:00 работа, конечно, не заканчивается. Ежевечерний учительский досуг — это тетради. Особенно тяжело предметникам пятого класса: тетради по русскому в первом полугодии учитель обязан проверять каждый день. Если делать это качественно — со всеми исправлениями, оценкой, комментариями — это 3—5 минут на тетрадь, т.е. от полутора до двух с половиной часов на класс из тридцати человек. Но вообще-то классов у учителя больше одного, поэтому часа 3—4 в день на проверку уходит, как ни крути.

Чтобы прочитать такую работу, требуется минут 7—10.

Кстати, «тяжело» относительно проверки тетрадей — это буквально. Они весят, как пакет из «Ашана» перед Новым годом, и вполне годятся в качестве средства экстренной самообороны — если что, грабителя как минимум оглушишь.

В-третьих, помимо уроков в школе есть и другие интересные занятия: планирование слаженной работы учителей в классах, педсоветы, олимпиады. Самое страшное — родительское собрание, потому что оно никогда не длится меньше 3 часов. И вот ты выползаешь в 9 из школы, а завтра в 8 снова урок, и очень хочется дать детям какой-нибудь тест, только чтобы полночи не работать ещё над сценарием урока и хоть немного выдохнуть. Останавливает только то, что тест придётся проверять вдобавок к тетрадям — но иногда решаешь, что это будет проблема тебя будущей, а в этот раз всё-таки посмотришь в окно и выпьешь кофе.

У учителей старшего поколения работы ещё больше: они по старинке всё фиксируют в бумажных тетрадях и по вечерам скрупулезно переносят оценки, «н»-ки, темы уроков и домашки в электронный журнал. Я ленюсь, поэтому хожу на уроки с ноутбуком и всё пишу в прямом эфире.

Каникулы

Вообще на каникулах учителя, конечно, тоже работают, но не так напряженно, как в обычные дни. Чаще всего на это время переносится всё, что требует уймы времени: медкомиссии, образовательные семинары, лекции про городские нововведения в сфере образования вроде проекта «Электронная школа».

Администрация отлично понимает, что никому не хочется идти к 9—10 в школу на каникулах, поэтому письма про все эти мероприятия снабжаются пометками «явка обязательна!», рассчитанными на неопытных и обязательных вроде меня. Раз за разом хожу туда — и раз за разом расстраиваюсь о двух часах сна, которые были бы гораздо более полезны, чем презентация о том, как входить в «Электронный журнал».

Ещё на каникулах надо принимать отработки у двоечников. Это происходит так: весь триместр Афанасий получал по две двойки за урок (нет домашки, ни на один вопрос ответить не может, в тетради дай Бог записано число). А к моменту наступления каникул внезапно оказывается, что родители и классный руководитель недовольны итоговым результатом. Поэтому они хитрыми манипуляциями заставляют ребенка вступать на путь истинный. По-хорошему, это требует от учителя по предмету посещения школы, но я пользуюсь преимуществами социальных сетей и принимаю отработки там: даю список работ, которые нужно переделать, и проверяю по фотографиям.

Вообще, соцсети — классный ресурс, не знаю, чего их так все боятся. Одна девушка с помощью часа беседы со мной вконтакте разобралась со сложной темой и переписала тест с двойки на четверку. Я в это время ехала в транспорте, но могла бы совмещать такое «репетиторство» и с приготовлением ужина, и вечерними гостями. Гораздо проще, чем выделять какое-то специальное удобное для всех время и ехать в школу.

Мой рабочий стол дома на каникулах: проверяю почту и сажусь забивать результаты вводного административного теста в таблицу.

Уроки

Первое, что понимаешь, когда оказываешься по другую сторону парты: учителю много чего нельзя. Для меня было открытием, что нельзя выгонять ребенка с урока — ну правда же у всех так учителя делали? Но это, как внезапно оказалось, угроза безопасности ученика: мало ли он решит в это время сломать ногу на лестнице или из окна прыгнуть. По этой же причине нельзя оставлять детей в классе без присмотра, если выходишь в туалет или напечатать тесты.

Внутренняя инструкция для учителя по ведению электронного журнала: нельзя просить учеников купить тетради или сдать деньги на экскурсию. И обязательно не использовать “обязательно”.

Возможно, нельзя и забирать у ребенка не относящиеся к уроку вещи — я не спрашивала. Но на всякий случай действую осторожно и технически ни у кого ничего не забираю: просто прошу положить спиннеры или мобильники мне на стол, а после урока забрать.

Школьники, кстати, прекрасно понимают, что за учителем наблюдают похлеще, чем за ними, так что прежде чем предупреждать о наказании, нужно твёрдо понимать свои права и не угрожать заведомо неисполнимыми вещами типа «Мама с тобой за партой будет сидеть, оболтус!». Лучше использовать что-нибудь менее страшное, но наверняка: сходить после урока вместе к куратору, написать докладную. Это звучит не так пугающе, но работает — и довольно быстро ученики предпочитают договариваться и не доводить до крайностей. Мои восьмые классы — это как трехлетний ребенок: прощупывание границ идет полным ходом.

Правда, есть случаи, когда ничего не работает и нужно просто перетерпеть. Если пятому классу в учебнике попалось слово «повар» — не поможет ни крик, ни шантаж, ни угрозы. (Пояснение для родителей и учителей старшего поколения размещаем по ссылке:  https://www.youtube.com/watch?v=JyD13ifbAN4).

Первые десять минут будет смеяться весь класс, включая самых скромных отличниц, а потом до конца урока обязательно несколько раз кто-нибудь всё-таки скажет «пооовар» — и всё сначала. Так что приходится проявлять бдительность — и ни в коем случае не давать учить стихотворение, в котором есть этот (или любой другой) неожиданный детский триггер.

Вообще в школе работать тяжело, но интригующе: каждый день приносит что-то удивительное. Иногда весёлое: например, когда приходят две мамы из одного класса и синхронно жалуются на количество домашки — одной слишком мало, другой чересчур много. Иногда злящее: как-то мне заявили, что литература в пятом классе «должна быть жизнерадостной», и я несколько дней гневно трясла кулаками и скрипела зубами (как будто русская классика — сплошной позитив) .

А иногда — восхищающее: один мальчик объяснил соотношение языка и речи так — «это как конвейер с мороженым». И сразу понятно: раз породил художественный образ, значит понял.

Но спать всё-таки хочется страшно.

План сочинения-повествования ученицы пятого класса — и правда, лучший день.

Школьный учитель литературы и русского языка,
Полина Куренкова.

В АНПОО «НСПК» минимум требований к поступающим:

• Прием документов ведется без вступительных экзаменов и ЕГЭ.
• Обучение проходит дистанционно* из любой точки мира с возможностью совмещать учебу и работу.