Можно ли быть безработным всю жизнь

Хороший вопрос«Мне было ужасно стыдно»: Разные люди
о том, как они были безработными

Безработица — страшное слово, особенно когда всё вокруг пропитано культом успеха, необходимостью достигать всё больших результатов, не останавливаясь ни на секунду. Тем, кто долго не может найти работу, принято сочувствовать: что может быть хуже, чем поиск вакансий, затянувшийся на долгие месяцы и заставляющий опустошать сбережения? При этом причины, заставившие человека надолго покинуть офис, могут быть самыми разными. И если для одних продолжительное отсутствие работы — это худший кошмар, то для других — осознанный выбор. Мы поговорили с людьми, у которых долго не было работы, о плюсах и минусах такой жизни и узнали, чему их научил этот опыт.

Интервью: Алина Коленченко

Провела без работы 9 месяцев

  Я начала работать на третьем курсе университета: мечтала стать крутым финансистом и понемногу набиралась опыта на стажировках. Тогда я не спрашивала себя, действительно ли мне нравится специальность — мотивировало лишь, что в этой сфере можно много заработать, если как следует постараться. К окончанию университета я действительно хорошо зарабатывала, но просыпаться по утрам абсолютно не хотелось, работа финансовым аналитиком в банке оказалась совсем не такой классной. Я работала по десять часов в день и когда приходила домой, иногда не хватало сил даже раздеться перед сном.

Когда мне предложили работу в другом банке, я не раздумывая решила уволиться — думала, на новом месте будет лучше. Туда я должна была выйти через три месяца — их я потратила на путешествия, использовав все накопления. А за пару дней до предполагаемого выхода на работу мне прислали письмо: «Извините, но мы приняли решение в пользу другого кандидата». Прорыдав неделю, я начала понемногу ходить на собеседования, но особого результата это не приносило: где-то не нравилась я, где-то не нравилось мне. Я была уверена, что смогу быстро найти работу, но на хорошие позиции меня не брали. Мне было нечем платить за квартиру, и в итоге я переехала к парню. Так из «сильной и независимой» я превратилась в домохозяйку, которой мужчина даёт деньги на еду и колготки.

После четырёх месяцев неудачных поисков я прекратила попытки. Я поняла, что мне не очень-то нравится моя специальность, но чем бы я хотела заниматься вместо финансовой аналитики, при этом нормально зарабатывая, абсолютно не представляла. Я днями сидела дома или гуляла по городу, время от времени заходя в бар, чтобы успокоить навязчивые мысли: мне уже двадцать, а я до сих пор не знаю, кем я хочу стать, когда вырасту. И так продолжалось девять месяцев.

Мне было ужасно стыдно, что у меня нет работы. Я избегала общения с людьми, потому что стандартные вопросы в духе «Чем занимаешься?» вызывали панику — я ничего не могла на них ответить. Я считала себя полной неудачницей. Казалось, что я разочаровала всех. У меня была куча свободного времени, но из-за накатившей депрессии я проводила его абсолютно бессмысленно — ни о каком саморазвитии и речи не шло. 

Как-то в интернете мне попалась книга предпринимателя Джейсона Комли, который описывал свой опыт «терапии отказами». Меня вдохновила его история, и я поставила себе цель — сходить на сто собеседований. Если в итоге меня никуда не возьмут — со спокойной совестью поеду в родной город работать на завод и выращивать картошку. Я начала активно откликаться на вакансии и завела блокнот, где отмечала, сколько компаний просмотрели моё резюме, сколько из них мне перезвонили, сколько пригласили на собеседование. Откликалась я на всё подряд, что было более-менее связано с моей специальностью, поэтому с большинства собеседований выходила с мыслью, что не хочу здесь работать. Однажды я случайно увидела вакансию из совсем другой сферы — креативного менеджера в рекламном агентстве — и поняла: вот чем я хочу заниматься. Прошла собеседование, и меня сразу же взяли. Долго не могла поверить своему счастью — у меня наконец-то есть работа! Самооценка выросла, а главное, теперь я занимаюсь любимым делом. Благодаря перерыву в работе я в итоге смогла найти то, что мне по душе. Так что всё, как оказалось, было к лучшему.

Провела без работы 14 месяцев

  На последнем курсе института я подрабатывала в одном из московских хостелов и поставила себе цель накопить денег и на несколько месяцев отправиться в путешествие по Латинской Америке. Получив диплом востоковеда, я переехала в Китай, где прожила четыре года, сменив несколько мест работы. В последней китайской компании я проработала два года в должности аккаунт-менеджера и всё это время дисциплинированно откладывала примерно 40 % каждой зарплаты на путешествие. Как иностранный сотрудник, я зарабатывала значительно больше, чем могла бы на аналогичной должности в Москве. В конце 2018 года я накопила необходимую сумму и одновременно попала под сокращение. Мне выплатили приличную компенсацию, так что в итоге накопленная сумма оказалась даже чуть больше, чем я планировала. В марте я, как и мечтала, улетела в Мексику.

Я провела четырнадцать месяцев без работы, восемь из них — в Центральной и Южной Америке, а ещё один — в Великобритании, с семьёй моего бойфренда (путешествовали мы тоже вместе). Мы не знали, вернёмся ли после окончания поездки в Китай, сумеем остаться в Чили или Аргентине, а может, осядем в России, Англии или где-то ещё.

Без работы было отлично. Самым классным было то, что, ложась спать, я знала: если завтра рано встать — то не чтобы ехать в офис, а чтобы встретить рассвет в долине гейзеров, посетить Мачу-Пикчу или успеть на автобус до Буэнос-Айреса. С финансовой точки зрения иногда было сложно оставаться в рамках бюджета, но, поскольку я с первого же дня путешествия взяла за правило записывать все расходы, контролировать их было не так уж трудно. Главное в таких условиях — всегда держать в голове, что ни в этом, ни в следующем месяце банковский счёт не пополнится ни на рубль, а также чётко расставлять приоритеты и выбирать, что для вас важнее в конкретной ситуации: комфортное проживание, интересная экскурсия, новые джинсы или вкусный ужин.

После путешествия я в течение месяца нашла новую классную работу в Москве через сайт вакансий. До этого у меня случались вынужденные периоды нетрудоустроенности по три-четыре месяца, и вот это было по-настоящему паршиво: сидеть дома, несколько раз в день заходить на сайты с вакансиями и видеть, что ничего подходящего так и не появилось, не имея возможности заплатить за квартиру или купить что-то из одежды. А спланированная безработица — это вполне комфортное состояние: у тебя есть материальная подушка, ты сама решаешь, сколько это продлится и сколько денег ты можешь позволить себе потратить. Повезло, что у меня была возможность всё бросить и уехать. Это был потрясающий опыт, но прожить в таком режиме всю жизнь мне бы не хотелось.

Провела без работы 8 месяцев

  Я уволилась с работы восемь месяцев назад — решила сделать себе подарок ко дню рождения. Меня беспокоили постоянная температура, слабость, частые простуды — было логично связать ухудшение самочувствия с большими нагрузками на работе. Первое время чувствовала свободу и эйфорию: наконец-то могла спать, сколько захочу, и не зависеть от начальника. Но позже я как будто выпала из жизни и потеряла тонус. Могла полдня не вылезать из кровати, сутками не выходить из дома. К счастью, у меня был вклад в банке и о финансах можно было не задумываться.

Читайте также:  Если ип уже есть то можно ли получить субсидию

С одной стороны, быть безработной — это отличная возможность разобраться, кто ты и чего ты хочешь. Но есть и вторая сторона медали — можно погрязнуть в болоте, потерять цели и ориентиры, весь день лежать в постели и смотреть очередной сериал. Близкие не могли понять, как я могу жить без работы так долго. В мессенджеры мне постоянно присылали ссылки на вакансии. Я живу одна и финансово независима, но меня всё равно упрекали, что я безработная. Эти слова задевали меня, я чувствовала себя бесполезной.

Но в целом в жизни без работы много плюсов: появляется огромное количество свободного времени, которое можно потратить на хобби, любимых людей, поиск себя и решение бытовых проблем. Когда работаешь 5/2, тебе некогда отдышаться, посмотреть со стороны на происходящее и спросить себя: «А счастлива ли я?» Сейчас проблемы со здоровьем решены, и я планирую в ближайшее время устроиться на работу.

Провёл без работы 8 месяцев

  На втором курсе магистратуры я устроился в компанию, где нужно было заниматься продажами — в этой сфере я вообще не разбирался, но предложили хорошие деньги, и я согласился. Однако скоро понял, что не в деньгах счастье: каждое утро я просыпался с мыслью, что ненавижу эту работу. И в итоге ушёл.

За четыре месяца я заработал достаточно, чтобы на какое-то время взять паузу и подумать, что делать дальше. Я твёрдо решил, что не возьмусь за что попало, и начал рассылать заявки на лидерские программы в крупные международные компании. В большинстве из них я дошёл до финальных этапов отбора, но в итоге так никуда и не попал: где-то не было вакансий на направлении, в котором я хотел бы развиваться, где-то надо было переезжать на другой конец страны. В последней компании вместо участия в лидерской программе мне предложили работу на складе со сменным графиком где-то за МКАДом — к тому моменту уже пора было съезжать из общежития и снимать жильё, деньги закончились, и я с ужасом думал, что мне придётся согласиться. Но всё-таки не захотел снова прийти к тому, от чего пытался убежать, — нелюбимой работе ради денег. Поэтому залез в долги и из последних сил продолжил поиски.

В итоге всё получилось: я попал на программу развития талантов в крутую компанию, как и мечтал. Те долгие восемь месяцев, которые я провёл без работы, я потратил абсолютно бездарно: с утра пил водку с соком, потом играл в компьютерные игры и рефлексировал, почему же у меня ничего не получается. Но я ни о чём не жалею и теперь каждый день радуюсь, какая классная у меня работа.

Провела без работы около 6 месяцев

  Мне нравилась моя работа — отличный коллектив, семичасовой рабочий день, — но в какой-то момент я почувствовала, что мне некуда двигаться дальше. Уже довольно долго я выполняла те же задачи, что и коллеги на должности выше, но никто не собирался меня повышать или увеличивать оклад. Я всё сильнее переживала, что к двадцати годам не успею стать генеральным директором, женой и счастливой мамой, поэтому решила взять тайм-аут, отдохнуть и подумать, что делать дальше. Я сидела дома около полугода: просто спала до полудня, встречалась с подругами, читала, смотрела сериалы, занималась бытовыми вещами, на которые раньше не хватало времени. Работу я не искала. С деньгами проблем не было: у меня были накопления, да и дома тратишь намного меньше.

Когда я увольнялась, то думала, что вот сейчас наконец-то прочувствую все положительные моменты этой жизни. Но реальность разочаровала. День проходил по одному и тому же сценарию: «Мне же никуда не нужно, значит, можно поваляться в кровати подольше, а дела сделать в любой момент». В итоге я потеряла всякую организованность: если раньше после работы я успевала ходить в зал, заниматься языком и гитарой, то теперь могла не выходить из дома целую неделю. Например, визит к врачу я переносила три раза, хотя поликлиника в десяти минутах ходьбы от дома.

Родителей такое положение дел абсолютно не устраивало. Они считали, что я сижу дома, потому что меня никуда не берут, и активно пытались помочь, высказывали недовольство тем, что я «лодырь и тунеядец», и говорили, что в моём положении надо устраиваться хотя бы куда-нибудь, а не ждать у моря погоды. Абсолютно каждый телефонный звонок заканчивался фразой «Давай ищи работу», а когда я приезжала в гости, у нас с мамой были «серьёзные разговоры» на тему моих жизненных планов.

Я долго не решалась куда-то отправить резюме: мне казалось, что я ещё недостаточно отдохнула. Поэтому на первое собеседование я шла с мыслью: «Давайте вы скажете, что я вам не подхожу, и я пойду дальше лежать». Но случилось то, к чему я абсолютно не была готова, — меня взяли, и через две недели я вышла на работу. Можно сказать, мне повезло.

В целом опыт безработной жизни оказался позитивным: благодаря ему я поняла, что точно не смогу хорошо работать вне офиса, хотя раньше задумывалась об удалёнке. Сейчас я работаю больше восьми часов в день, и действительно успеваю сделать всё намеченное, а не просто записать дела в планер.

Провёл без постоянной работы около года

  Увольняться с работы по своей инициативе — дело приятное. Ты заранее подготовил тылы, возможно, уже договорился с новым работодателем, и это воспринимается как финальная заставка к мультику про Винни-Пуха, когда звучит песня «Мишка, маленький мишка» и на душе светлая добрая печаль.

Когда тебя увольняют по сокращению, это приносит психологический дискомфорт. В нашем случае было заранее ясно, что контора не выживет, и я постарался этот дискомфорт компенсировать: и подготовился морально, и какую-то финансовую подушку собрал, и нашёл новое дело, в которое успел включиться. Поэтому депрессивное состояние длилось недолго — что-то около суток.

Проблема в том, что я не выходил на новую постоянную работу, а занялся бизнес-проектом. Здесь сложности: приходится работать на дому без зарплаты, с одной только надеждой на прибыль спустя неопределённое время. Это требует больших моральных усилий. Бывает, что просыпаешься от мысли: что я делаю со своей жизнью? Вторая трудность — приходится самому организовывать свой график. Рано или поздно режим собьётся, производительность труда упадёт. Третья трудность — необходимость экономить. В этом основные риски: например, вставлять зубы здесь — немыслимо. Людям с детьми, пожилыми нетрудоспособными родителями или ипотекой нельзя попадать в такую ситуацию.

Когда я понял, что с бизнесом шансов мало, а финансы на исходе, стал искать новое место. Первую постоянную работу (в 2005 году) я искал пару дней, но мне повезло. Вторую (в 2008 году) — около месяца. В этом же случае (2012 год) на поиски ушло около трёх месяцев. В целом я около года жил без постоянного заработка — у меня были разовые заказы, но это не в счёт.

Чему меня научил этот опыт: когда у вас есть постоянный заработок, абсолютно необходимо делать запасы, и откладывать только 10 % дохода, как пишут в книгах по саморазвитию, недостаточно. Если, конечно, это доходы не от продажи нефти.

  Я долгое время работал на студии документальных фильмов, снимал кино на Крайнем Севере, в Поволжье, в Петербурге, в Сербии и Боснии. Потом целый год был помощником депутата и одновременно редактором муниципальной газеты. Уволился я потому, что решил написать книгу. Я пытался начать работать над ней несколько лет, но из-за занятости никак не доходили руки. Поэтому я ушёл с работы и окончательно сосредоточился на романе. Иногда всё же подрабатывал текстами и видеосъёмками, но новую постоянную работу не искал.

Читайте также:  Можно ли есть апельсины кормящей маме

Мне не было морально тяжело жить без работы, а вот финансово оказалось трудно. Пришлось продать автомобиль, донашивать старую одежду и обувь, отказать семье в отдыхе на море, съезжать на всё более дешёвые и тесные квартиры во всё более отдалённых районах. В конце я даже был близок к тому, чтобы продать съёмочную аппаратуру. Дети и жена не привыкли жить в столь стеснённых условиях. Старший сын в итоге нашёл работу и стал жить отдельно, жена тоже вышла на работу и перестала быть домохозяйкой.

Книгу я недавно дописал, скоро она увидит свет в издательстве, где я теперь занимаю должность коммерческого директора. Найти работу оказалось необычайно сложно не только из-за долгого перерыва, но и из-за возраста — в этом году мне исполнилось пятьдесят лет. Только когда остаёшься без работы на долгое время, тогда-то и узнаёшь, друзья у тебя или собутыльники. К счастью, оказалось, что у меня есть друзья и дружная семья.

Источник

Моя безработная жизнь

 

Рассказывают люди, которые давно не могут найти работу

текст: Наталия Зотова

Detailed_picture© Владимир Смирнов / ТАСС

В кризис с работой тяжело. Безработица в России 2016 года колеблется вокруг цифры в 6% экономически активного населения. Наталия Зотова поговорила с безработными журналистом из Таганрога, специалистом по маркетингу из Москвы и электриком из Онеги о том, как они справляются с этим состоянием. А доктор психологических наук Александр Шмелев вот здесь советует всем безработным, как с наименьшими потерями пережить этот период.

Юлия Корчагина, журналист (Таганрог)

Я — журналист, но я бы сказала, что безработица — это мое обычное состояние.

Я выросла в деревне в Вологодской области, потом переехала в Череповец. Подрабатывала в клубах, брала в руки фотоаппарат, работала промоутером, мусорщиком — вместе с мамой мы возили на тачках мусор. Это было жутковато — крысы, тараканы, — но в принципе ничего. Работала уборщицей, гардеробщицей, репетитором. Всегда была необходимость зарабатывать — и бесконечная безработица, от которой я всячески пыталась избавиться. Иногда она меня совсем загоняла в угол, и тогда в моей жизни случались чудовищные истории типа работы в компании, продающей пылесосы «Кирби». Или, помню, утром я работала на телевидении — там платили копейки, только за сюжеты, — а с 12 до часу ночи — промоутером возле разных магазинов. Нужно было предлагать сигареты, подарки, в какой-то момент я попала в магазин, возле которого были точка ночных бабочек и психушка.

Я тогда очень хотела уехать — личностный кризис, дома проблемы. В итоге я уехала в Москву, попала в «Лайфньюз» — и ушла недели через три. Потом была газета «Гудок» — оттуда я ушла через полгода, поняв, что не хочу я писать про эти пенсии: я-то, переезжая, мечтала о «Русском репортере».

В моей жизни были потери близких, было много конфликтов, много тяжелого, но безработица — одно из самых паршивых состояний. В нем ты теряешь самого себя. Оно складывается из того, что ты не можешь поехать на автобусе, потому что денег нет, не можешь купить себе кофе, не заказываешь пирожное, когда его заказывают все. Не можешь отправить денег собственной матери, помочь, когда просят. Переживаешь, что с тобой что-то не так, раз не можешь сам себя обеспечивать, но самое страшное для меня — что меня могут в безработице укорить. Я готова идти на любую работу, лишь бы от меня отстали.

Ты изначально знаешь: это не то, что ты хочешь. И каждый раз договариваешься с собой: ну ладно, ну пойду, а вдруг понравится. Хватаешься за этот шанс просто потому, что другого не было, миришься с обстоятельствами, а в какой-то момент понимаешь, что больше не хочешь мириться. И уходишь. Это повторяется по кругу. Поначалу возникает чувство освобождения. Когда я ушла с одной из своих работ, я последние деньги потратила на карусели и купила торт. Потом облегчение переходит в понимание того, что надо что-то делать.

Безработица сообщает тебе, что ты особо никому не нужен, что это только твое горе.

Несколько лет назад я уехала из Москвы в Таганрог: на пару месяцев поехала и застряла. Я тогда очень устала — это тоже последствие безработицы. Когда все время боишься, что нечем будет платить за квартиру, ты просто загружаешь себя работой, и я убила свой организм настолько, что в Таганроге загремела в больницу. А потом у меня началась очень сильная депрессия.

Дальше — поход к психотерапевту, за который отдаешь последнюю тысячу рублей, присланную мамой, тебе прописывают пять лекарств, и ты понимаешь, что на них у тебя просто денег нет.

Наступает апатия. У тебя много времени — некуда девать. Некоторые пить начинают. А я никогда раньше столько не читала. Я скачивала себе лекции и смотрела: история, культурология, этника, архитектура. Был период, когда я пересмотрела, кажется, все мелодрамы, какие только есть. Это помогает тебе забыть о проблемах: что алкоголь, что книга. Включаешь фильм — и все, отсоединяешься от реальности.

Потому что иначе тебе страшно все время. Ты вытаскиваешь себя из этого страха делами — нужно сварить борщ, нужно написать тому, написать этому… И при этом эти дела тебе делать очень сложно: предложить редактору очередную тему, сказать кому-то, что тебе нужна помощь, позвонить спикеру… Чем дальше в безработицу, тем труднее контакты с миром. Безработица сообщает тебе, что ты особо никому не нужен, что это только твое горе. Начинаешь отгораживаться от людей, и тут возникает замкнутый круг: ты действительно оказываешься никому не нужен, потому что о своей проблеме никому не говоришь. Когда твоя самооценка и так занижена и ты находишься в состоянии лихорадочного неверия в себя, то не можешь адекватно о себе рассказать. А даже если решаешься заговорить, это выглядит как обычное нытье.

Когда ты понимаешь, что настолько истощен, что можешь только сидеть без дела, очень важно начать что-то. Это про возможность одобрения, про поиск поддержки, про уверенность, что ты не совсем дурак. Так что ты идешь в благотворительные организации, едешь волонтерить в детский дом. И социальный фактор там начинает работать. Когда ты сталкиваешься с людьми и тебе говорят: «Молодец!» — это вытаскивает из болота.

А выход из ситуации бывает даже смешной. Был же этот период активных действий, когда ты лихорадочно рассылал повсюду резюме. Он-то тебя и вытаскивает. Однажды, когда ты смотришь сто пятьдесят первый фильм о любви, раздается звонок: «Алло, приходите к нам на собеседование». Когда ты понимаешь, что все, у тебя нет денег даже на автобус, выясняется, что твое резюме где-то нашли через полгода и ты понравилась.

Так было каждый раз, кроме последнего. Никто не сказал мне «приходите». У меня у самой появилась мысль писать про этносы — и не про прялки, как пишут все, а про людей: национальные конфликты, малые народы, у которых отнимают земли, у которых пропадает культура… И в какой-то момент взяла и на последние деньги поехала с ними общаться. Мой проект «Этнос» начался год назад. Пока мне не удается с помощью него заработать, но в конце лета я запущу первую экспедицию. Когда ты сам себе и начальник, и дурак, и кто угодно, это очень увлекательно и совершенно по-другому. А как только я сама изменилась, сразу появились какие-то заказы, приглашения на мастер-классы… Отношение к малым народам я хочу поменять и буду это делать. И неважно, чем я буду на это зарабатывать — пусть даже тем, что буду учить девушку сексуально писать (недавно ко мне обратились с такой просьбой). Да, иногда я по-прежнему не могу поехать в автобусе, у меня все еще нет постоянной работы. Но периодически я могу угостить кофе своих друзей, и я очень этому рада.

Читайте также:  Можно ли кормящим есть арбуз и дыню при
Иван Федосов, маркетинг, коммуникации (Москва)

Полтора года я проработал в достаточно крупной финансовой компании. Я был руководителем направления маркетинга и коммуникаций, совмещал в себе пресс-службу и пиар. Одной из моих задач был мониторинг СМИ, который я собирал для генерального директора: он специфический человек, у него ни компьютера нет, ничего, все делают подчиненные. В один прекрасный день — в октябре прошлого года — я удалил публикацию «Комсомольской правды» из мониторинга как мусор — это же, по сути, таблоид. А оказалось, было крупное собрание с представителями компаний отрасли, и все эту статью обсуждали, а наш руководитель про нее не знал. Так что меня попросили написать заявление.

Я не стал сопротивляться, мне не хотелось сражаться. Это не была моя работа мечты — может быть, поэтому. Ее плюсы заключались в хорошей зарплате, благодаря которой я смог расплатиться по ипотеке.

Сейчас я не бью баклуши. Утром я завтракаю и сажусь к компьютеру: приложение HeadHunter у меня настроено по вакансиям, по направлениям, я каждый день это просматриваю, откликаюсь, пишу сопроводительные письма. Сделал аккаунт на LinkedIn. Но оказалось, что там востребованы в основном те, кто работал в западных компаниях, плюс IT-направление. На HH у меня 200—300 откликов за все время — это очень много. Но 70% моих откликов уходят в пустоту, мне не отвечают. Где-то получаю отказы. Приглашений было процентов пять, но либо они меня не устраивали, либо что-то еще не срасталось. К тому же меня есть какая-то планка зарплаты — опуститься на более низкую зарплату уже психологически сложно.

У меня есть некоторая финансовая подушка: были накопления, кроме того, я сдаю ту квартиру, которую выкупил по ипотеке. Семьи у меня пока нет. К тому же есть небольшое пособие: после двух месяцев скитаний я решил, что надо вставать на учет в службу занятости.

Когда у меня появилась возможность среди дня гулять, я заметил, что в рабочее время на улице очень много странных людей, городских сумасшедших, — раньше я в это время был в офисе.

У безработных есть психологический барьер: люди стесняются признать проблему, боятся вставать на учет, а может, не знают, что можно. Так что официальная статистика безработицы в Москве около 7%, но знающие люди нам говорили, что можно смело умножать на три или четыре.

Мое окружение мне тоже говорило, что это постыдно — тебе всего 35 лет, ты что, немощный какой-то? Но это говорят люди, у которых есть работа. А когда не работаешь, мировоззрение как-то меняется.

Пособие — 7000 рублей. Но, чтобы встать на учет в службе занятости, пришлось приходить три раза — там как в советской поликлинике: скандалы, очереди. И два раза в месяц надо приходить отмечаться, смотреть предложенные вакансии. Найти работу через них я не надеюсь, но у службы есть большой плюс — перечень из 26 профессий, на которые можно пойти учиться за счет государства: от слесаря и техника лифта до веб-дизайнера. Например, в моей группе английского было 17 человек — учителя, бухгалтеры, психологи, люди абсолютно разных профессий, даже работники банков. Причем 90% —женщины.

Свободное время мне совсем не в радость. Меня мое внутреннее чувство подталкивает — хочется себя применить. Я все время резюме переписываю, у меня их штук 10. Возникают мысли — а может, я уже старый? Ну, стараешься себя из этого состояния вывести и сосредоточиться на том, куда хочешь двигаться. Бывает грустно, бывают обострения — ну что же со мной не так. Начинаю сглаживать опции отбора — смотрю уже на то, на что раньше не смотрел.

Хотя, с другой стороны, я понял, что больше не хочу заниматься тем, что мне не нравится. Пусть этот период будет временем, когда я смогу что-то изменить. Я, в принципе, готов пойти на работу с зарплатой в три раза меньше, но чтобы она мне приносила удовольствие. Например, я понял, что хочу заниматься только рекламой, но это новое для меня направление, с сентября я пойду учиться на эту специальность.

На Фейсбуке я до сих пор не написал статус, что ищу работу. Пока не дошел до того, чтобы всем это предъявить. Это уже какой-то шаг отчаяния — кричать об этом.

Кстати, когда у меня появилась возможность среди дня гулять, я заметил, например, что осенью в рабочее время на улице очень много странных людей, городских сумасшедших, — раньше я в это время был в офисе.

Игорь Кулевцов, электрик (Онега*)

У нас уже даже не моногород — градообразующего предприятия-то нет, все пусто. Это вымирающий город. Лет десять назад закрыли гидролизный завод — и не просто закрыли, а распилили, разобрали, от него ничего не осталось, только высокая труба, на которой стоят антенны сотовых операторов. Был Онежский ЛДК (лесопильно-деревообрабатывающий комбинат. — Ред.), потом его выкупили господа из Москвы — и зарплаты упали почти в два раза, теперь там люди зарабатывают 16—18 тысяч, а труд адский.

В основном везде — в больнице, школах, в детских садах — люди получают минималку, 8—9 тысяч. А квартиру в Онеге можно снять тысячи за четыре, и то однокомнатную, в неблагоустроенном доме. Люди, конечно, копят деньги на переезд, чтобы убраться отсюда. Те, у кого есть возможность, живут выездными заработками: выезжают на вахты на «Севералмаз» (в Архангельск. — Ред.), в Нарьян-Мар, кто-то подальше, в Подмосковье.

Конечно, это все мучает, я бы свалил отсюда. Но не скажу, что накрывает. С постоянной работой — да, проблемы, но то, что я сам надумал, получается.

На то, чтобы дети нормально питались, хватает. Я сам тоже не худенький человек, значит, тоже хватает.

У меня очень высокая квалификация электрика, пятая, высшая, группа допуска — это любые электроустановки, кроме атомных электростанций. Работу-то мне предлагали: приходите работать по третьему разряду, целую бригаду под вас создадим — но это на минимальной зарплате. На такую работу просто невыгодно идти. У меня двое детей еще! Да я, не работая, заработаю больше!

Так что перебиваюсь частными работами. Допустим, сделать проект электроснабжения здания, в двухэтажном здании положить проводку — 60 тысяч стоит, а по времени работы — порядка двух недель.

Что я сам себя обеспечиваю заказами — это громко сказано. Иногда где-то появляется работа, которую я не упускаю, вот и все. Огород у матери большой, он обеспечивает тем, что необходимо круглогодично. Прежде всего, картошка — второй хлеб. Потом капуста, свекла, морковь, репа, укроп. Сейчас, летом, основная цель — огород, я его обрабатываю.

Денег никогда не хватает, сколько бы их ни было. Тратим на еду, остатки — на одежду. А вот, скажем, сменить машину, вместо старого жигуля-семерки купить что-то более серьезное, телевизор плазменный — на это уже нет. Но на то, чтобы дети нормально питались, хватает. Я сам тоже не худенький человек, значит, тоже хватает.

* Распоряжением Правительства РФ от 29 июля 2014 года город Онега включен в категорию «Монопрофильные муниципальные образования Российской Федерации (моногорода) с наиболее сложным социально-экономическим положением».

Записала Наталия Зотова

Понравился материал? Помоги сайту!

Подписывайтесь на наши обновления

Еженедельная рассылка COLTA.RU о самом интересном за 7 дней

Лента наших текущих обновлений в Яндекс.Дзен

RSS-поток новостей COLTA.RU

При поддержке Немецкого культурного центра им. Гете, Фонда имени Генриха Бёлля, фонда Михаила Прохорова и других партнеров.

Ссылки по теме

Сегодня на сайте

Источник