Можно ли было предотвратить войну в чечне

— Александр Иванович, вы не раз говорили, что чеченская кампания 1994 года была большой ошибкой. Почему?

– Не просто ошибкой или полностью непродуманной авантюрой – во время многих пресс-конференций, как у нас в стране, так и за рубежом, я прямо утверждал, что это было настоящее преступление!

– Но разве у федерального центра не было поводов начинать антитеррористическую кампанию? Ведь к началу 1994 года многие политики, общественники, сотрудники МВД и ФСБ откровенно заявляли: дальше терпеть то, что творит в Чечне режим Дудаева, невозможно!

– Разумеется, ситуация в Чечне уже стала такой, что дальше терпеть это было невозможно. Но есть важный момент: а почему вообще допустили такую ситуацию? Ведь ведение войны внутри своего же государства – это катастрофа. Потому надо заранее не допускать предпосылок для её начала. И в данном случае речь не шла о каких-то невозможных решениях – я считаю, что предотвратить войну в Чечне было довольно-таки просто.

«Операция в Чечне пошла на руку США»

– По моему мнению, главным катализатором напряжённости в Чечне являлся Джохар Дудаев, который благодаря своим заслугам завоевал большую популярность среди чеченцев. Были и другие, кто мутил воду, но Дудаев оставался символом сепаратизма. Почему было загодя не перевести Джохара Дудаева в Москву, скажем, на должность заместителя министра обороны, тем самым удалив его из Чечни? Возможно, это сразу не решило бы всех проблем, но способствовало бы их снятию. Хотя всё-таки надо признать, что было очень много людей, заинтересованных в том, чтобы эта война началась. И находились они не только в Грозном, но и в Москве, и даже на другом континенте.

– И в чём состоял их интерес?

– У каждого был свой. Вокруг Ельцина тогда были две группировки, и каждая боролась за влияние. Одна твердила, что войну начинать нельзя, вторая – что надо воевать. Вторая в итоге победила. К тому же, как известно, Ельцин был человеком, мягко говоря, неординарным и легко внушаемым – знающие люди говорили, что если с Ельциным пройтись от туалета до его кабинета, то по пути ему можно навязать любую мысль.

Пришли к выводу, что если так пойдёт дальше, то сделать с Чечнёй будет уже ничего нельзя. Потому что со всем народом воевать просто невозможно, а из-за того, что возникла идеология, на место каждого погибшего боевика становились двое, а то и трое человек

Это что касается отечественных «интересантов». А были ещё и иностранные. Война в Чечне пошла на руку США, поскольку очень сильно ослабила Россию, позволив удалить её как преемницу СССР с мировой политической арены. Ведь что произошло – после того как мы ввязались в эту войну, то куда бы ни сунулись, голос нашей страны на международной арене не имел ровным счётом никакого веса. Нам всюду говорили: мол, прежде чем лезть в мировую политику, вы сначала разберитесь, что у вас дома творится, вон как в Чечне права человека нарушаются! Было обидно, мы пытались приводить свои аргументы, но они никому не были нужны.

Это что касается большой политики. А вообще недаром же говорят: «Кому война – кому мать родна». С операции в Чечне многие снимали сливки.

– Помню, простые чеченцы мне рассказывали байку, будто война началась оттого, что из России в Чечню шли самолёты, набитые оружием, которое Дудаев затем продавал и отдавал «откат» большим чиновникам в Москве. А потом он перестал делиться, и тогда на него двинули танки. Ещё в то время много писали о том, что с войны кормятся новоиспечённые олигархи вроде Березовского и Ходорковского – дескать, под шумок они перехватили в свою собственность нефтяные промыслы и качают нефть, не платя налоги. Может ли быть зерно правды в этих историях?

– Нет, в Чечне в то время были свои олигархи, которые наживались на нефти. Война в Чечне дала многим возможность жить за счёт продажи самодельного бензина. Чеченские нефтяные дырки не были нужны: своих хватало. А вот что касается продажи оружия, то какие-то мутные истории, связанные с этим, имели место. Я не думаю, что этим занималось правительство, скорее всего к этому были причастны коррумпированные военные, хотя кто-то из членов мог пользоваться деньгами от продажи оружия. Говорю же: на войне есть много способов нажиться, зависит от того, какую ты должность занимаешь и какие у тебя возможности. Скажем, некоторые военные собирали медные и латунные гильзы от патронов, сдавали их, за что получали деньги. Ну и воровство, само собой.

«Со всем народом воевать просто невозможно»

– Бывший начальник охраны Ельцина Александр Коржаков в своей книге писал, что это глава администрации президента Сергей Филатов убедил сделать ставку на Умара Автурханова, дать ему танки и таким образом попытаться в ноябре 1994 года с ходу взять Грозный. Считалось, что чеченцы побоятся начинать боевые действия

– Это было очень наивное представление. Ни за каким Автурхановым чеченцы бы не пошли, Дудаев тогда был лидером своей нации. Вот это решение в итоге очень дорого обошлось. Что стало с теми танками? Все были сожжены, вместо боя получилась бойня. По-другому и не могло получиться – танками в городах не воюют. Удивительно, как вообще такая мысль могла прийти кому-то в голову. Я объясняю это тем, что в то время вокруг Ельцина крутилось множество некомпетентных людей. Потому я и говорю, что войну нельзя было начинать, потому что при трезвом взгляде любой бы понял, что Россия к вой­не была абсолютно не готова. Вспомните, что мы все увидели – в огромной стране не оказалось боеспособных частей, которым могли бы провести контртеррористическую операцию! Нет солдат, нет знающих своё дело офицеров! А эта фраза министра обороны Павла Грачёва, сказанная им после штурма Грозного: «Мальчики умирали с улыбкой на устах». Это же даже не кощунство – это законченная олигофрения!

После того как мы ввязались в эту войну, то куда бы ни сунулись, голос нашей страны на международной арене не имел ровным счётом никакого веса

Не готовы оказались и спецслужбы. Думаю, ни для кого не является секретом, что чеченские бандгруппы и полевые командиры получали финансовую поддержку из-за рубежа. И противостоять этому было сложно, потому что во время президентства Ельцина вся наша заграничная резидентура, а также агентура спецслужб оказались развалены, и в особенности эти оперативные звенья пострадали на Ближнем Востоке.

– Также вряд ли можно назвать секретом тот факт, что боевики имели поддержку и в самой России

– Было много очень странных случаев, о которых мне рассказывали в том числе сами чеченцы. Например, наши вой­ска обстреливают какой-то аул. Но тут в него въезжает Джохар Дудаев и огонь сразу же прекращается. Потом он уезжает и снова начинается обстрел. Сами чеченцы, повторюсь, мне говорили: «Александр Иванович, о чём это говорит? Это говорит о том, что был какой-то сговор между какими-то военными, воюющими в Чечне, и Дудаевым». Значит, было прямое предательство!

А давайте вспомним, как осве­щалась в прессе война в Чечне, где боевиков, убивавших наших ребят, называли «повстанцами» и «борцами за свободу». Некоторые журналисты, не хочу называть их фамилии, прямо встали на путь предательства интересов России. Сегодня они работают в президентских структурах, а тогда дружили с Хаттабом и писали пасквильные статьи, за которые получали хорошие деньги. Когда я узнал от очень близких людей в МВД, что такие журналисты практически работают на чеченских боевиков, то предложил провести оперативным путём утечку информации об этом. И даже о том, кто спал с Хаттабом.

– Первая чеченская вой­на закончилась Хасавюртовскими соглашениями о перемирии между федеральным центром и Чеченской Респуб­ликой, которые многие назвали позорными. Стоило ли его заключать?

– Проблема была в том, что терроризм на Кавказе стал приобретать идеологическую основу. Публично провозглашался газават – борьба с неверными, создание халифата, причём всё это замешивалось на квазиисламских идеях. Мы тогда проводили по этому поводу слушания в Госдуме и пришли к выводу, что если так пойдёт дальше, то сделать с Чечнёй будет уже ничего нельзя. Потому что со всем народом воевать просто невозможно, а из-за того, что возникла идеология, на место каждого погибшего боевика становились двое, а то и трое человек. К тому же не надо забывать, что чеченцы хорошо помнили депортацию в Казахстан, и это не способствовало возникновению сипматий к России. Потому почва для вербовки чеченцев у представителей международного терроризма была весьма прочная. В связи с этим надо было решать, как перевести контртеррористическую операцию внутрь республики. Для этого нужно было найти доброкачественные силы, которые это смогут сделать. И они были найдены нашим президентом в лице Ахмата Кадырова.

«Рамзан Кадыров, по моему глубокому убеждению, никогда не станет Дудаевым»

– Почему, на ваш взгляд, ставка была сделана именно на клан Кадыровых?

– А какой был другой вариант? Руслан Хасбулатов? Я помню Руслана Имрановича как умного экономиста, очень приятного человека, но у чеченцев он, надо сказать прямо, популярностью не пользовался, для них он был больше русским. Алу Алханов? Он тоже человек уважаемый и заслуженный – генерал МВД. Но для чеченцев, он опять-таки не был своим, они не без оснований считали, что Алханов будет прежде всего работать на Москву. А Ахмат Кадыров был как раз своим, потому что сам воевал против федерального центра, но потом, как и многие, понял, что у этой войны нет смысла, потому что если она будет продолжаться и дальше, то чеченцев как народ просто уничтожат, зато отдельные кланы смогут нажиться. Потому Ахмат Кадыров и пошёл на переговоры с представителями президента, согласившись перейти на сторону российской власти. И именно этого ему не простили террористы, взорвав его 9 мая 2004 года на стадионе в Грозном. После смерти Ахмата Кадырова на его место пришёл Рамзан Кадыров, которого я, кстати, уважаю. Вот из этого паренька, не имевшего даже высшего образования, получился очень сильный политический деятель, который сегодня защищает интересы России. Я знаю, что либералы настроены против него и всячески издевались над ним, называя его недоумком. Также пытаются критиковать то, что мы направляем в Чечню из бюджета большое количество денег. Но я считаю это оправданным. Главное в политике – достижение поставленной гуманной цели. Раньше из Чечни вывозили трупы русских солдат, а сейчас в республике вообще исчез терроризм как явление.

– За счёт чего же исчез терроризм? Не из-за жестокости ли Рамзана Кадырова, как об этом порой говорят?

– Это Кавказ. Президент дал такую возможность, и чеченцы сами стали разбираться с террористами. Для сравнения: когда дерутся члены семьи и в эту драку начинают влезать посторонние, эта драка начинает только разгораться. Чеченцам же, повторюсь, дали возможность самим отрегулировать свои внутренние вопросы.

– А не может ли произойти так, что Рамзан Кадыров сам задумается о том, что его рес­публике хорошо было бы получить больше суверенитета?

– Нет, по моему глубокому убеждению, Рамзан Кадыров никогда не станет Дудаевым. Рамзан врос в российскую политику и государственную структуру, стал её признанным государственником, который уже вошёл в историю. Более того, его уже побаиваются международные террористы, потому что Рамзан своих слов на ветер не бросает. Потому, думаю, его вполне могут использовать для борьбы с международным терроризмом и проникновением радикального ислама. Сейчас в Сирии разгромили террористов из ИГИЛ (экстремистская организация, запрещена в РФ), но для того чтобы ликвидировать её полностью, нужно ликвидировать её идеологию, которая уже, к глубокому сожалению, распространяется и в нашей стране – в России появились её представители и вербовочные группы. Кто будет бороться с экстремистами, если представить, что они смогут прорваться на Кавказ? Лично я думаю, что роль борца по противостоянию этим головорезам будет отведена не только армии, но и Рамзану Кадырову. Во-первых, у него огромный опыт борьбы с террористами, во-вторых, у него 80 тыс. подготовленных бойцов. Причём все они мусульмане, что крайне важно, поскольку кроме пуль и снарядов террористам будет противопоставлен и настоящий ислам.