Можно ли было избежать кризис

Чему учит нас история или Ещё раз про дефолт 1998-го

17 августа 1998 года российское правительство объявило дефолт — приостановило выплаты по всем долгам. Но признаки надвигающейся катастрофы проявились раньше.

Внешний долг к 1998 году составлял 50 процентов ВВП. Росту внутреннего долга поспособствовали государственные краткосрочные облигации (ГКО). За каждый привлеченный с рынка рубль казне пришлось платить свыше 12 рублей.

Еще одной причиной стало падение цен на нефть. Они снизились до 8-10 долларов за баррель при себестоимости добычи и транспортировки 13-15 долларов. Упали цены и на другое отечественное сырье. При этом государство брало высокие социальные обязательства, но денег на них не хватало: бюджет хронически исполнялся с дефицитом от 5 до 8 процентов ВВП.

Окончательно добил нашу экономику финансовый кризис, разразившийся осенью 1997 года в Юго-Восточной Азии. Он привел к массовому оттоку капитала из России.

После объявления дефолта резко упал курс рубля. До кризиса за доллар давали 6 рублей, в сентябре — 15 рублей, а в январе 1999 года — 21 рубль. Российский ВВП сократился втрое — с 450 миллиардов до 150 миллиардов долларов. Капитализация фондового рынка «схлопнулась» с 200 миллиардов до 10-12 миллиардов долларов.

Разорилось большое количество малых предприятий, лопнули многие банки. Платежеспособность населения за год после дефолта сократилась в два раза. Инфляция подскочила до 84 процентов.

Впрочем, в конечном счете кризис привел и к оздоровлению экономики: девальвация рубля снизила давление импорта. А российские предприятия-экспортеры, несущие затраты в рублях, стали конкурентоспособными.

Укрепление реального курса рубля происходило в течение 7 лет — до 2005 года, когда курс достиг показателей 1996-1997 годов.

С 2000 года Россия избавилась от дефицита бюджета. Уровень госдолга снизился до 7 процентов ВВП. И это самый низкий уровень в Европе. За последние восемь лет экономика страны растет в среднем по 6,8 процента в год. Сегодня по размеру ВВП Россия вышла на десятое место в мире.

ТРИ ВОПРОСА ЭСКПЕРТАМ

1. Можно ли было избежать дефолта в 1998 году?

2. Возможно ли сейчас его повторение?

3. Какой урок мы извлекли из этого кризиса?

Александр Хандруев, первый вице-президент Ассоциации региональных банков России, в 1998 году — заместитель председателя Банка России:

1 Даже в той исключительно сложной экономической и финансовой ситуации, принимая во внимание огромный дефицит бюджета, высокую инфляцию и низкие цены на нефть, дефолта в 1998 году можно было избежать.

Неизбежной была только девальвация рубля и связанное с этим банкротство отдельных олигархических групп. А сам по себе дефолт — это чисто рукотворная процедура. Для его предотвращения нужно было принять решение о прекращении выпуска государственных кратко срочных облигаций (ГКО), ввести ограничения для бюджетных расходов и выпускать государственные ценные бумаги с доходностью не более 1-2 процентов сверх инфляции.

2 Сегодня повторение дефолта, на мой взгляд, невозможно. Но возможно другое: нестабильность на мировых финансовых рынках может вызвать «эффект заражения» у российской финансовой системы. Хотя внешний государственный долг заметно снизился, но зарубежная задолженность предприятий и банков растет, поэтому зависимость России от мировой финансовой системы довольно высока.

3 Основной урок дефолта 1998 года: избегать популизма в социальной политике государства и безмерного увеличения бюджетных расходов. Потому что доходы бюджета могут резко сократиться и расходную часть будет нечем обеспечивать. И второй урок — не становиться заложниками каких-то безусловных политических установок, например, победить инфляцию любой ценой. Потому что дефолт 1998 года — во многом результат рыночного авантюризма и догматизма. Нужно более гибко подходить к осуществлению политических решений в экономике.

Евсей Гурвич, руководитель Экономической экспертной группы:

1 Здесь надо различать две ситуации: можно ли было дефолт предотвратить до кризиса в Юго-Восточной Азии и после этих событий.

Мне кажется, в первом случае его можно было бы избежать. У правительства еще было время активно заняться оздоровлением экономики. Но, после того как начался кризис в Юго-Восточной Азии и упали цены на нефть, дефолт стал совершенно неизбежен.

Для населения потери были тяжелые — за два года реальная зар плата снизилась почти на треть, реальные доходы — больше чем на четверть. Но именно снижение зар плат стало одним из основных факторов, который повысил конкурентоспособность российской экономики. После кризиса она начала быстро расти, и в конечном итоге в выигрыше оказались и работники. Хотя в 1998 году предвидеть это было трудно.

2 Сейчас повторение кризиса 1998 года невозможно. Основные риски, которые обычно создают кризисную ситуацию, это дефицит бюджета и счета текущих операций, низкая величина государственных резервов. Этих опасностей сегодня нет. К тому же рекордно высоки цены на нефть.

Однако и сегодня у нашей экономики есть слабые места, которые могут негативно проявиться в среднесрочной перспективе. Российская экономика перегрета и во многом ее рост зависит от цен на нефть. Как только они перестанут расти, торговый баланс и счет текущих операций довольно быстро станут отрицательными. Это создаст серьезные риски для устойчивости обменного курса рубля. Одновременно быстро растет негосударственный внешний долг, и в особенности — компаний с госучастием. Через несколько лет это тоже может стать серьезным очагом риска. Наконец, сохраняются проблемы в банковской системе. Крупнейшие банки вполне устойчивы. Но в то же время у нас достаточно много небольших слабых банков, не имеющих возможности пополнять свою ликвидность. Если ситуация не изменится, то в дальнейшем они и могут создать опасность для всей банковской системы.

3 Два главных урока, которые были извлечены из кризиса: нужно жить по средствам и быть готовыми к плохим сценариям. Россия сразу после кризиса радикально изменила свою макроэкономическую политику. И в новом поведении чувствовалось, что уроки не просто извлечены, но и хорошо усвоены. Для того чтобы быть готовыми к плохим сценариям и падению цен на нефть, был создан Стабфонд, сдержанно использовались нефтяные доходы.

Правда, как часто бывает в подобных ситуациях, со временем уроки кризиса воспринимаются не так живо и уходят на второй план. По этому сейчас нам нужно учиться на чужих ошибках: смотреть, какие страны больше всего пострадали от нынешнего финансового мирового кризиса и не повторять их ошибок.

Валерий Миронов, ведущий эксперт Центра развития:

1 Да, если бы дефолт не объявили. Технически это было возможно. При этом можно было осуществить имеющийся на тот момент у правительства пакет мер и реструктурировать задолженность перед внешними кредиторами.

Но этого не сделали под давлением крупных компаний, которым девальвация была выгодна. И их точка зрения оказалась превалирующей.

2 Сейчас, когда мировые цены на нефть в десять раз выше, чем 10 лет назад, а золотовалютные резервы составляют более 0,6 триллиона рублей, это невозможно. Есть Резервный фонд, объем которого достигнет в этом году 3,5 триллиона рублей. А он, напомню, создавался именно как подушка безопасности на случай падения цен на нефть. Вот если накопленные резервы упадут ниже 100 миллиардов долларов (по нынешнему курсу — 2,4 триллиона рублей), то можно ожидать целенаправленных спекулятивных атак на рубль со стороны транснациональных финансовых компаний, чтобы его обрушить.

3 Урок в том, что сегодня финансовые власти страны проводят взвешенную политику. А это и сохранение золотовалютных резервов, и борьба с инфляцией и регулирование экономики с помощью антимонопольного законодательства.

Источник

1998: ?

Очередной тревожный август в самом разгаре, рынки вновь лихорадит. 17 августа «отмечается» двадцатая годовщина дефолта 1998 года. 20 лет назад в этот день российское правительство объявило технический дефолт по своим обязательствам, в результате курс доллара вырос с 6 рублей до 21.

Всё это произошло не в одночасье, и мы уже вспоминали события, которые привели к таким последствиям. Обратимся теперь непосредственно к августовским событиям и тому, что им предшествовало.

Как это было?

В июле 1998 года резко усилились опасения возможной девальвации рубля. 3 июля исполнительный директор МВФ Мишель Камдессю заявил о том, что организация вряд ли сможет организовать заем на $15 млрд, который запросила Россия, даже если будут исполнены необходимые требования. 7 июля доходность ГКО впервые превысила 100%, а уже через неделю достигла 130-140%. После переговоров, 20 июля, МВФ принял решение выделить России первый транш экстренных займов в размере $14 млрд, и, как казалось на тот момент, угроза девальвации рубля отступила. 24 июля ЦБ РФ понизил ставку рефинансирования до 60%.

Предполагалось, что кредит МВФ будет переведен России тремя траншами: 20 июля, 15 сентября и 15 декабря 1998 года. 20 июля был выдан первый транш в размере $4,8 млрд, деньги поступили на счета ЦБ. Кредит был пущен на выкуп ГКО и поддержание рубля, и 1 августа 1998 года на рынке устанавливается кажущееся равновесие. Цена нефти на тот момент составляла $12 за баррель Brent. Борис Ельцин, Анатолий Чубайс и Сергей Дубинин уходят в отпуск. 6 августа председатель российского правительства Сергей Кириенко и спикер Госдумы Геннадий Селезнев решают прервать каникулы Госдумы и созвать депутатов 19-20 августа для обсуждение новой антикризисной программы.

Однако уже 10-11 августа котировки российских ценных бумаг на биржах обрушились, 11 августа падение цен на акции в РТС превысило 7,5%, и торги были остановлены. К вечеру ряд крупнейших банков приостановили операции. Российские банки получили margin calls от западных кредиторов по кредитам, обеспеченным ГКО, и бросили все свободные средства на покупку валюты, продавая госбумаги. 10 августа доходность ГКО достигла 100%, 11 августа — приблизилась к 150%.

13 августа Moody’s и Standard & Poor’s понизили рейтинг России. 14 августа многие вкладчики решили вернуть свои депозиты.

14 августа было опубликовано заявление Бориса Ельцина:

15 августа Ельцин прервал отпуск, а Кириенко провел совещание с главами ЦБ, Минфина и спецпредставителем Кремля в международных финансовых организациях. Глава правительства дал поручение разработать меры по стабилизации ситуации.

17 августа 1998 года было объявлено о введении «комплекса мер, направленных на нормализацию финансовой и бюджетной политики», что фактически означало дефолт и девальвацию рубля. Были приостановлены выполнения обязательств перед нерезидентами по кредитам, прекратились операции с ГКО. ЦБ перешел на плавающий курс национальной валюты в коридоре 6- 9,5 рубля за доллар. Банки перестали выдавать вклады.

«События 17 августа 1998 года стали переломными. Ими заканчивается целый период нашей новейшей истории. Назовем его периодом псевдореформ. Он начался в 1994 году, когда российское руководство бросило все силы на свержение генерала Дудаева, а «реформаторская часть» этого руководства закрыла глаза на преступную войну. Символом этого периода стали всевозможные налоговые зачеты и ГКО — краткосрочный рублевый государственный долг. В принципе этот период не мог продолжаться долго. То, что «пирамида ГКО» обречена, стало ясно самое позднее весной 1998 года. Тем не менее следует признать, что сами события 17 августа оказались для абсолютного большинства наблюдателей совершенно неожиданными», — так характеризует события экономист Андрей Илларионов (участвовал в разработке программы правительства Черномырдина в 1993 году, в годы кризиса был директором Института экономического анализа) (источник).

Сергей Алексашенко, на тот момент первый зампред ЦБ, так вспоминает о тех событиях:

«Окончательный диагноз был поставлен вечером 14 августа на совещании у премьера Сергея Кириенко. В тот день по всей стране явно проявились результаты массированной кампании в средствах массовой информации о неизбежности девальвации рубля. Президент сделал заявление о том, что девальвации не будет. У нас люди, слыша подобные заверения, обычно делают противоположные выводы. Народ рванул в пункты обмена валюты. В них курс рубля к доллару по всей стране упал на 10%: при официальном курсе 6,3 рубля доллар продавали не дешевле 7 рублей. Население перестало верить рублю. Если противостоять напору финансового рынка ЦБ был еще в состоянии, то противостоять населению не может ни один центральный банк в мире, поскольку в игру вступает гораздо более сильный игрок. Фактическая девальвация рубля состоялась.

В Центральном банке существовало внутреннее стратегическое решение: не допускать снижения свободных валютных резервов банка до уровня менее 10 млрд долларов. 14 августа они составили 12 млрд долларов. Руководство ЦБ решило взять ответственность на себя и объявить о девальвации рубля, отказавшись от валютного коридора. Собственно говоря, об этом мы и проинформировали премьер-министра поздно вечером 14 августа.

В субботу, 15 августа, на даче у премьера собрались Сергей Кириенко, Анатолий Чубайс, Егор Гайдар, Михаил Задорнов, Олег Вьюгин, Сергей Дубинин, Александр Потемкин и я. О девальвации даже не спорили, все понимали, что она неизбежна. Относительно госдолга было два реальных варианта. Первый — его монетизация, Центробанк начинает кредитование Минфина. Чтобы расплатиться по долгу до конца 1998 года, требовалось примерно 25 млрд долларов. Второй — объявить дефолт. ЦБ не был сторонником первого варианта. Наша логика была следующей: сейчас август 1998 года, а в июне 2000 года — президентские выборы, если запустим печатный станок на полную катушку, чтобы расплатиться по долгу и дать Минфину денег на текущие расходы, то раскрутим такую гиперинфляционную спираль, что погасить ее к выборам не удастся. Значит, их результаты будут непредсказуемы. Речь опять может зайти о смене политического режима. Поэтому мы были за дефолт. Надо сказать, что противников у такого решения не было. Вариант монетизации выдвигался как альтернативный, но его тут же забаллотировали». (источник)

Можно ли было предотвратить дефолт?

Можно ли было избежать дефолта в августе 1998 года? «Нет и нет. Финансовая ситуация в мире, подорванная азиатским кризисом, падение цен на нефть не оставили никаких шансов нашей экономике, еще ослабленной после начала рыночных реформ. Однако именно август-98 оказал на нее сильное оздоравливающее влияние. Российская экономика встала на твердую почву и начала подниматься. Но путь наверх начался с падения», — считает научный руководитель ГУ ВШЭ Евгений Ясин (из интервью Российской газете).

Можно было бы провести девальвацию рубля раньше? «Это сразу бы увеличило тяжесть и государственного, и корпоративного валютного долга. К середине 1998 года внешний долг и внутренний долг примерно сравнялись по объему. После девальвации рублевый эквивалент платежей по внешнему долгу резко возрос бы, что привело бы к немедленному дефолту России по внешним долгам. Если бы 25%-я девальвация рубля была проведена весной 1998 года (с 6,2 до 8 рублей за доллар), бремя обслуживания внешнего долга России увеличилось бы на 1% ВВП, а это была десятая часть собираемых федеральным бюджетом доходов. Мне представляется, что был шанс — правда, мизерный — выйти из этих тисков где-то в конце 1997 года, если бы тогда мы отказались от валютного коридора, то пошли на постепенную, но относительно быструю девальвацию. Надо сказать, что девальвация — последний и единственный безупречно работающий инструмент балансирования платежного баланса. Механизм ее воздействия в теории достаточно прост: рост курса иностранной валюты приводит к удорожанию импортных товаров при пересчете их цен во внутренние и к снижению затрат на производство экспортируемой продукции, исчисленных в иностранной валюте. Экспорт становится более рентабельным и может увеличиваться за счет тех товаров, экспорт которых ранее не приносил дохода. Спрос на импортные товары снижается, их импорт уменьшается и замещается отечественной продукцией. Приток валюты в страну от экспорта растет, а отток из страны для оплаты импорта снижается. Больше валюты остается в стране, растет положительное сальдо торгового баланса. Но это — теория», — рассказывает Сергей Алексашенко.

Как отмечает Сергей Хестанов, советник по макроэкономике генерального директора «Открытие Брокер», дефолт, безусловно, поделил жизнь многих россиян на «до 1998 года» и «после 1998 года». «А еще — именно это событие способствовало уходу Бориса Ельцина с поста президента», — добавляет он. «Именно поэтому последнее, чем пожертвуют российские власти — это дефицит бюджета. Что угодно (инфляция, девальвация, etc…), только не дефицит бюджета», — уверен эксперт.

Источник